37. Судьба петербургсокого произношения

Петербургское произношение не стало орфоэпической нормой, но некоторые его особенности повлияли на направление развития современного русского литературного произношения. Московское произношение эволюционировало, впитав в себя некоторые черты ленинградского происхождения, так, например, под воздействием многих говоров, петербургского произношения и написания форма 3-го лица мн. ч. глаголов II спряжения стала произноситься с [-ът]: го[н'ът], но[с'ът] вместо старомосковского го[н'ут], но[с'ут]. Долгое мягкое [ж':] уступает твердому под влиянием петербургского произношения и заложенных в самой фонетической системе причин. Сейчас доминируют во[ж:и], ви[ж:т], стали реже старомосковские во[ж':и], ви[ж':ат]. Но русское литературное произношение было и осталось в своей основе и основных чертах московским, переросшим после ряда изменений в общенациональное.

Петербургское произношение - совокупность особенностей артикуляции звуков речи, свойственная жителям Петербурга и образовавшая вариант произносительной нормы русского литературного языка. П.п. складывалось на базе московского говора в первую очередь под воздействием окружающих Петербург - Петроград - Ленинград севернорус. говоров. Некоторая часть признаков П.п. может быть объяснена влиянием орфографии.

Для П.п. были характерны следующие орфоэпические особенности:

• * произнесение безударного [е] на месте орфографических а, я и е после мягких согласных в предударных и заударных, открытых и закрытых слогах (т.е. п[е]тёрка, ч[е]сы, в[е]д?, пл?ч[е]т, п?л[е]);
• произнесение [а] в заударной флексии 3-го лица мн.ч. глаголов 2-го спряжения: х?[д'а]т;
• обязательное сохранение губного [у] в заударном закрытом слоге: ч?[л'у]сть;
• произнесение в отдельных словах после шипящих ударного [е] вместо [о]: [щ'?]лка;
• произнесение мягких заднеязычных в прилагательных муж. рода ед. ч. им. п.: гром[к'ий];
• произнесение твердых губных в конце слов и перед [j]: восе[м], по[пj?]м, твердых согласных перед [е] в заимствованных словах: [т?]зис, [с?]ссия;
• произнесение мягкого [с'] в возвратных частицах глаголов: учил[с'а];
• произнесение первого твердого согласного в некоторых сочетаниях С1С'2: ко[нф']еты;
• произнесение сочетания чн как [ч'н]: було[ч'н]ая;
• произнесение ч перед т в союзах что, чтобы как [ч']: [ч'т]о, [ч'т]обы;
• произнесение сочетания шн как [шн], а не [щн]: помо[шн]ик, су[шн]ость;
• произнесение слова дождь как [дошт'], а дождя как [дажд'?];
• произнесение сочетания [кк] вместо [хк] в слове легка: [л'екк?];
• произнесение твердого [с] в слове отсюда [атс?да];
• отсутствие [j] перед начальным [е]: если как [?]сли.

П.п. были свойственны и специфические орфофонические черты (т.е. правила произношения аллофонов фонем): б?льшая длительность ударных гласных, более закрытый характер ударного [а], более открытый характер ударного [о], б?льшая закрытость ударного [е], слабая палатализация [ч'], некоторое смягчение аффрикаты [ц] перед [и] и в заимствованных словах (револю[ц'и]я), произнесение [ш'], [ж'] перед и после [л'], [н']: ра[н'ш']е, произнесение сч, зч, щ как [ш'ч']: счастье [ш'ч'?с'т'jе], грузчик [гр?ш'ч'ик], щётка [ш'ч'?ткъ].

В 60-70-х гг. 20 в. завершался процесс унификации произношения, образования единой произносительной нормы, заимствовавшей черты старого московского и старого петербургского произношения. Так, произнесение мягких заднеязычных в прилагательных муж. рода, мягких согласных в возвратных частицах глаголов, произнесение [а] в заударных флексиях 3-го лица мн. ч. глаголов 2-го спряжения, первого твердого согласного в некоторых сочетаниях С1С'2, произнесение [шт'] в слове дождь и [жд'] в слове дождя стали чертами нормы.